Genetic biomarkers related to the population risks of posttraumatic stress disorder (PTSD) development: Single Nucleotide Variants, Gene Interactions, and Haplotypes



Cite item

Full Text

Abstract

Aim – Our goal is to pinpoint genetic markers that could increase the risk of developing PTSD. Identifying these markers can guide future research aimed at creating preventive measures and treatments for PTSD.

Material and methods. We searched the PubMed database and found 623 articles. After screening, 20 articles met our criteria: they were published between 2018 and 2023, involved original research with molecular-genetic and statistical data, confirmed PTSD diagnoses, and had a sample size of at least 60 patients.

Results. Our analysis of the 20 studies revealed significant links between PTSD and several genetic factors: FKBP5 SNV rs9470080, regardless of the C or T allele; two FKBP5 haplotypes (A-G-C-C and A-G-C-T); gene-gene DRDхANNK1-COMT (rs1800497 × rs6269) and OXTR–DRD2 (rs2268498 × rs1801028); C-allele of CRHR1 (rs1724402). However, other findings, such as the association of other FKBP5 haplotypes and the FKBP5-CRHR1 genotype, were less clear and require further study.

Conclusions. While our analysis suggests that genetics play a role in PTSD, our understanding of how genetic factors contribute to the disorder is still limited. Future research should delve deeper into these genetic mechanisms, including the role of epigenetics, to gain a better understanding of PTSD and develop more effective treatments.

Full Text

Введение

Посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР) – психическое заболевание, возникающее в отсроченный период после экспозиции тяжелого или угрожающего жизни психотравмирующиего события и характеризующееся широким спектром психопатологических проявлений, включая внезапно возникающий в ответ на триггер феномен повторного переживания ярких картин, ассоциирующихся с психотравмирующим событием (флешбеки), страх, тревогу, сомато-вегетативные проявления, разные степени помрачения сознания, нарушения ночного сна, кошмарные сновидения и поведенческие расстройства, в том числе злоупотребление алкоголем и другими ПАВ, что нарушает общее качество жизни и приводит к развитию феномена социальной отгороженности и, соответственно, социальной и профессиональной дезадаптации. Согласно данным Всемирной организации здравоохранения, средняя частота ПТСР в мире равна 3,6%, в то время как другие источники сообщают о более высоком проценте - 8% для женщин и 4% для мужчин [1]. В настоящее время проблема ПТСР стала более актуальной из-за эскалации военных конфликтов, которые являются значимым  фактором развития ПТСР.

В формирование клинических проявлений ПТСР вовлечены сложные биологические механизмы. Значимое место в патогенезе ПТСР играет гиппокамп, в частности зона CA3, который регулирует процессы завершения и разделения паттернов памяти, необходимых для формирования поведенческого ответа и эмоциональной обработки нового опыта [2, 3]. В некоторых исследованиях данные изменения напрямую увязываются с наблюдаемыми при ПТСР изменениями нейропластичности и нейрогенеза в гиппокампе, когда нарушается регуляторный баланс между активностью зрелых и молодых нейронов гиппокампа.

Кроме того, исследования выявили распределенную сеть структур головного мозга, включающую центральное ядро миндалевидного тела, переднюю часть гиппокампа и орбитофронтальную кору, которая лежит в основе формирующегося в раннем возрасте механизма запечатления (импринтинга) типа стрессового реагирования, что также актуализируется при возникновении посттравматического стрессового расстройства во взрослом возрасте [4]. При этом, сопутствующая долгосрочная активация гипоталамо-гипофизарно-надпочечниковой системы обеспечивает биологическую основу для развития коморбидных последствий посттравматического стрессового расстройства [5].

С точки зрения существующих нейробиологических моделей, воздействие тяжелых и угрожающих жизни стрессовых состояний или травм запускает самоподдерживающийся механизм синаптической дисфункции, в частности, в ключевых нейронных сетях эмоциональной регуляции (цепь амигдала – вентромедиальная область префронтальной коры – передняя поясная извилина – гиппокамп) [6]. Другие исследователи предполагают, что изменения охватывают таламус и ядра стриатума, дорсолатеральную и дорсомедиальную области префронтальной коры, заднюю поясную кору и вовлеченные сенсорные области коры [7]. Результаты мета-анализа многих исследований указывают на изменение объема подкорковых областей, что может объяснять устойчивость клинической картины ПТСР через множество лет после прекращения влияния стрессоров [8].

Эти механизмы считаются результатом ген-средовых взаимодействий, и если роль средовых факторов представляется очевидной, то генетические основы формирования ПТСР требуют более детального изучения [9]. В работе Zhang et al (2017) [10] обобщены результаты семи исследований по поиску полногеномных ассоциаций (GWAS) на крупных выборках. В этих работах наиболее часто идентифицируемыми генами являются FKBP5 (вовлеченный в нейроэндокринную регуляцию), ADCYAP1R1 (регулятор функции сигнальных путей), NR3C1 (глюкокортикоидный рецептор), DRD2 (рецептор дофамина, связанный с различными нейропсихиатрическими состояниями), CRHR1 (рецептор кортиколиберина), и SLC6A4 (транспортер серотонина в плазменной мембране). Не менее важно, что эти гены экспрессируются в упомянутых выше областях головного мозга, ассоциирующихся с механизмами ПТСР [10].

Мы предполагаем, что однонуклеотидные варианты (однонуклеотидные замены, ОНВ) данных генов и их эпистазис и взаимодействие со средовым факторами могут влиять на формирование предрасположенности к развитию ПТСР. Целью данной работы является выявление среди перечисленных выше генов наиболее значимых в формировании предрасположенности к развитию ПТСР генетических маркеров, которые в будущем могут выступить мишенью для создания таргетных интервенций для профилактических и лечебных мероприятий.

Материалы и методы

Для оптимального проведения литературного поиска, мы разделили его на два этапа: сначала мы определили подходящие гены и полиморфизмы, а затем провели детальный анализ генов-кандидатов предрасположенности к ПТСР, используя PubMed в качестве основной базы данных. Первый этап нашего поиска мы провели с использованием следующих поисковых запросов: «PTSD genetic markers», «PTSD genetics», «PTSD genetic polymorphism», и провели второй этап с запросами на поиск отдельных генов, выявленных на первом этапе: «FKBP5 and PTSD», «ADCYAP1R and PTSD», «NR3C1 and PTSD», «DRD2 and PTSD», «DRD4 and PTSD», «CRHR1 and PTSD», «SLC6A4 and PTSD», «CRHR2 and PTSD». В результате поиска было найдено 623 публикаций, из которых 20 соответствовали нашим критериям для детального анализа: опубликованы с 2018 по 2023 год оригинальные исследования, содержащие молекулярно-генетические и статистические данные, а также данные о верификации диагноза; ПТСР как основное заболевание и выборка не менее 60 пациентов.

Результаты

<Таблица 1 >

 Ген FK50-связывающиего белка, FKBP5. Гены кортиколибериновых рецепторов 1 и 2, CRHR1/2. Ген альфа-5-никотинового холинергического рецептора, CHRNA5. Ген ROR-связанного орфанного рецептора-альфа, RORA

Zhang и коллеги (2020) исследовали роль ОНВ нескольких генов, включая FKBP5 (rs3800373, rs1360780, rs9470080 и rs9296158), CRHR1 (rs4458044 и rs242924) и CRHR2 (rs8192496 и rs2267715) среди 1 132 пациентов с ПТСР, переживших землетрясения в Китае. Они обнаружили, что минорный аллель A полиморфизма rs2267715 в CRHR2 был ассоциирован с более тяжелым течением ПТСР (p<0.01, бета = 1.26, 95%ДИ = 0.41-2.11). Кроме того, было обнаружено статистически значимое влияние взаимодействие ОНВ FKBP5-CRHR1 (rs9470080 × rs4458044) на тяжесть течения ПТСР у мужчин (p <0.05) [11] (Таблица 1).

Boscarino и коллеги (2022) исследовали четыре генетических маркера, связанных с ПТСР: FKBP5 (rs16969968), RORA (rs8042149), CRHR1 (rs110402) и CHRNA5 (rs16969968). Они обнаружили, что связь первых двух ОНВ с развитием ПТСР статистически значима (p<0.05) [12]. Hu и коллеги (2020) сообщили о схожих результатах исследования на другой выборке [13].

В других работах группы Zhang (2020) и Tamman (2019) исследовали связи между ОНВ гена FKBP5 (rs3800373, rs9296158, rs1360780, rs9470080) и наличием диагноза ПТСР среди ветеранов вооруженных конфликтов. Они обнаружили, что у пациентов с ПТСР значительно чаще встречались аллели A ОНВ rs3800373, G ОНВ rs9296158, C ОНВ rs1360780 и C ОНВ rs9470080 (p < 0.01) [11, 14]. Кроме того, Hu и коллеги (2020) показали, что у лиц, несущих два минорных аллеля FKBP5 (rs9296158, rs3800373, rs1360780 и rs9470080) и подвергшихся физическому насилию в детстве, выраженность симптомов ПТСР была сильнее [13].

Li и коллеги (2019) исследовали четыре известных ОНВ гена FKBP5 (rs3800373, rs9296158, rs1360780 и rs9470080) на выборке, включившей 1 140 взрослых пациентов с ПТСР (Таблица 1). Они обнаружили, что генотип rs9470080 TT ассоциировался с увеличенным риском развития ПТСР и депрессии после стрессовых событий низкой интенсивности (p<0.05; ОШ = 0.13, 95%ДИ = 0.03-0.63) [15]. Young и коллеги (2018) не обнаружили связи с развитием ПТСР у взаимодействия между rs1360780 и психологической травматизацией в детстве [16]. В исследовании, проведенном на выборке ветеранов военной службы с диагнозом ПТСР, Kang и коллеги (2019) изучали ОНВ rs1360780 и не обнаружили статистически значимых различий между группами [17]. Jaksic и коллеги (2019) сообщили о достоверных ассоциациях между аллелем C ОНВ rs1360780 гена FKBP5 и диагнозом ПТСР, а также с тяжестью симптомов по доминантной модели. Однако эти связи не сохранили статистическую значимость после коррекции Бонферрони (α=0.002), также как и связь ПТСР с ОНВ rs17689918 CRHR1 [18].

Gelernter и коллеги (2019) провели поиск полногеномных ассоциаций на выборке 146 660 ветеранов военной службы, и выявили наиболее значимые ассоциации с симптомами ПТСР (p<0.001): CRHR1 (аллель С, rs1724402), CAMKV (rs2777888), KANSL1 (rs2532252) и TCF4 (rs2123392). Кроме того, авторы выявили статистически значимые связи с другими ОНВ, среди которых KCNIP4 (rs4697248), HSD17B11 (rs7688962), MAD1L1 (rs10235664), SRPK2 (rs67529088) и LINC01360 (rs7519147) [19].

Ген рецептора полипептида, активирующего аденилатциклазу (I типа), ADCYAP1R1. Ген натрий-зависимого транспортера серотонина, SLC6A4

В работе, проведенной группой Wang (2021), связь ОНВ гена ADCYAP1R (rs2267735) с развитием ПТСР была исследована на выборке 1 132 пациентов, переживших землетрясение. Исследователи обнаружили статистически значимую связь взаимодействия ADCYAP1R1–FKBP5 (rs2267735 × rs1360780) с тяжестью клинической картины ПТСР (бета = -1.31, p<0.05). Кроме того, была выявлена статистически значимая связь взаимодействия ADCYAP1R1–CRHR1 (rs2267735 × rs242924) с тяжестью ПТСР у мужчин (p < 0.05) [20, 21].

Kravić и коллеги (2019) сообщили об отсутствии значимых связей ПТСР с распределением генотипов SLC6A4 (мембранный транспортер серотонина) и MAOA (отвечающий за метаболизм серотонина) в выборке 719 пациентов с ПТСР и условно здоровых людей, переживших военный конфликт [22]. Taylor и коллеги (2019) исследовали связи между воздействием взрыва, 5HTTLPR, и симптомами ПТСР. Лица, подвергшиеся воздействию взрыва и несущие S-аллель 5HTTLPR, имели более тяжелое течение ПТСР по сравнению с не подвергшимися воздействию взрыва носителями S-аллеля, а также носителями обеих аллелей LL (p<0.01) [23].

Ген дофаминовых рецепторов типов II и IV, DRD2/4. Ген глюкокортикоидного рецептора, NR3C1

Исследование Xiao и коллег (2019) показало, что полиморфизмы DRD2 Taq I и 5-HTTVNTR обладали статистически значимой связью с диагнозом ПТСР, в то время как 5-HTTLPR - нет. Генотип A1/A1 полиморфизма DRD2 Taq1 значимо ассоциировался с увеличенным риском развития ПТСР (ОШ = 2.39, 95%ДИ = 1.39-4.12, p<0.01). Напротив, генотип 10/10 5-HTTVNTR статистически значимо снижал риск развития ПТСР (ОШ = 0.17, 95%ДИ = 0.08-0.34, p<0.001) [24]. Yuan и коллеги (2022) исследовали ассоциации между ОНВ rs1800497 (Taq1A), тяжестью ПТСР и объемами областей CA3 гиппокампа и зубчатой извилины. Хотя они не обнаружили статистически значимой ассоциации между тяжестью ПТСР и общим объемом гиппокампов у пациентов с генотипом TT, была выявлена значимая связь между генотипом и тяжестью ПТСР, причем наиболее тяжелая клиническая картина была связана с сокращением объема левой CA3 среди гетерозигот TC (p<0.01) [25].

Hoxha и коллеги (2019) исследовали ассоциации между вариантом DRD2 (rs1800497) и переменным количеством тандемных повторов (VNTR), расположенных в третьем экзоне DRD4 с развитием ПТСР. Исследование «случай — контроль» не выявило значимых ассоциаций. Однако была обнаружена ассоциация между ОНВ DRD2 (rs1800497) и отклонениями в баллах симптомов ПТСР по шкале «Brief Symptom Inventory» как в генотипической, так и в рецессивной модели, при этом аллель T был рисковым аллелем (p<0.05) [26].

В исследовании Zhang и коллег (2018) были генотипированы семь ОНВ трех генов DRD2/ANNK1, COMT и DBH у взрослых, подвергшихся воздействию землетрясения. Вариант rs1800497 связан с плотностью рецепторов дофамина D2, а гаплотипы rs6269-rs4633-rs4818-rs4680 влияют на уровень и активность катехол-O-метилтрансферазы, метаболизирующей катехоламины. Статистический анализ генетических данных выявил взаимодействие между DRD2/ANNK1-COMT (rs1800497 × rs6269), которое было ассоциировано с диагнозом ПТСР. Однако в анализе на основе одиночных ОНВ ни один из них не показал значимости в развитии ПТСР, как и взаимодействия ген-среда [27]. Кроме того, в том же исследовании Zhang и коллег (2019) были проанализированы два ОНВ (rs2268498 в OXTR и rs1801028 в DRD2) в китайской когорте, подвергшейся землетрясению в Вэньчуане в 2008 году, включая 156 случаев ПТСР и 978 человек в группе контроля. Взаимодействие между генотипами rs2268498 CC/CT и аллелем C ОНВ rs1801028 было ассоциировано с диагнозом ПТСР (p<0.01; ОШ = 9.18, 95%ДИ = 3.07 - 27.46) [28] (Таблица 1).

Castro-Vale и коллеги (2021) исследовали ассоциацию между пятью ОНВ гена NR3C1 (rs10052957, rs6189/rs6190, rs6195, rs41423247 и rs6198) и ПТСР у ветеранов колониальных войн в Португалии. Носительство варианта 9β (аллель G) rs6198 показало статистически значимую ассоциацию с ПТСР в рамках доминантной модели наследования, а также было ассоциировано с тяжестью клинической картины ПТСР [29].

Обсуждение

Среди 20 проанализированных исследований, 8 изучили ОНВ гена глюкокортикоидного шаперона FKBP5, с общим объемом выборки 8 110 человек. Все авторы, исследовавшие ОНВ FKBP5, сообщили о значимых ассоциациях с ПТСР для варианта rs9470080, независимо от аллеля - C или T. Однако результаты для других вариантов (rs9296158, rs3800373, rs1360780) были неоднозначными или статистически незначимыми [13-18, 30]. Ассоциации между двумя гаплотипами (A-G-C-C и A-G-C-T) и особенностями течения ПТСР представляют особый интерес из-за новизны результатов, но текущие данные недостаточны для однозначных выводов [15, 30, 31], как и результаты по взаимодействиям между FKBP5 и другими генами [14, 20].

Что касается генов дофаминовых рецепторов DRD2/4, в четырех работах изучались их ОНВ на общей выборке из 1995 человек, и показали в основном незначительные ассоциации с ПТСР [25-28]. Однако команда Zhang (2018, 2019) обнаружила статистически значимые взаимодействия между DRD2/ANKK1-Taq1A-COMT (rs1800497 × rs6269) и OXTR–DRD2 (rs2268498 × rs1801028) в выборке из 1134 человек (p < 0.05) [25, 28]. Тем не менее, данные результаты требуют дальнейших исследований для подтверждения их значимости.

Среди других исследований, три исследования CRHR1/2 показали значимые ассоциации между отдельными ОНВ и развитием ПТСР [11, 12]. В исследовании с полногеномным поиском ассоциаций, проведенном Gelernter и коллегами (2019) на выборке объемом 146 660 ветеранов военной службы, наиболее значимая ассоциация с ПТСР, была обнаружена для C-аллеля CRHR1 (rs1724402) (p<0.001) [19]. Однако высокую значимость связей с развитием ПТСР показали и другие ОНВ: CAMKV (rs2777888), KANSL1 (rs2532252) и TCF4 (rs2123392) (p<0.001). Эти дополнительные данные имели меньшую статистическую значимость, по сравнению с ОНВ, указанными выше, но, тем не менее, заслуживают внимания в перспективе будущих исследований [19]. Основываясь на сравнении результатов, представленных в Таблице 1, коллектив авторов считает нецелесообразным обсуждение оставшихся исследований, в силу противоречивости данных.

В целом, представленные результаты свидетельствуют о некоторой роли генов, кодирующих компоненты нейроэндокринной оси, а также о вкладе нейротрансмиссии катехоламинов и серотонина в этиологии ПТСР. Уточнение расхождений в данных, использованных для нашего исследовании, является вопросом большого научного интереса. Существует необходимость более детально изучить ОНВ гена FKBP5, гаплотипы и межгенные взаимодействия, а также ранее малоизученные ОНВ, показавшие высокую значимость связей с развитием ПТСР при проведении полногеномного поиска ассоциаций, который, в том числе, позволяет изучить эпигенетические аспекты развития ПТСР [19, 32]. Выяснение вопроса вклада данных ОНВ в развитие ПТСР является ключевым для реализации целенаправленных вмешательств, которые могут быть проведены непосредственно после психологической травмы, но до того, как развитие дисфункций при ПТСР станет стабильным с сопутствующими морфофункциональными изменениями головного мозга пациента [33].

Выводы

Анализ подобранных работ выявил два высоко значимых генетических маркера, связанных с развитием ПТСР: FKBP5 (rs9470080, как C-аллель, так и T-аллель) и C-аллель CRHR1 (rs1724402). Эти результаты указывают на ось гипоталамо-гипофизарно-надпочечниковой системы и нейроэндокринный путь как потенциальную цель для доклинического лечения с целью снижения риска и предотвращения развития ПТСР. Другие результаты, такие как ассоциация гаплотипов FKBP5 (A-G-C-C: rs3800373-rs9296158-rs1360780-rs9470080; A-G-C-T: rs3800373-rs9296158-rs1360780-rs9470080) и генотип FKBP5-CRHR1 (rs9470080 × rs4458044 и rs9296158 × rs4458044), были менее значимы, и менее подробно изучены. Собранные данные предоставляют ценность для формирования направления наших будущих исследований. Авторы считают, что генетическое исследование, подвергшихся психологической травматизации, может стать основой для персонализированной доклинической терапии с целью предотвращения каскада изменений нервной системы пациента, приводящего к устойчивым симптомам ПТСР. Хотя отдельные генетические факторы развития ПТСР известны, наше понимание полигенной природы заболевания остается ограниченным, особенно с учетом недостаточных данных об эпигенетических механизмах психических нарушений. Приоритетное исследование молекулярно-генетических основ ПТСР способно обеспечить более детальное понимание патогенетических механизмов заболевания, и разработать эффективные методы его профилактики и лечения.

Ограничения исследования

Исследование подвержено типичным ограничениям обзорной работы. Настоящие результаты ограничены гетерогенными дизайнами исследований, использованных для анализа, а также недостаточным объемом выборки для формулирования однозначных выводов. Мы видим необходимость дальнейших исследований, связанных с уточнением значимости факторов риска развития ПТСР, учитывая полигенную природу и эпигенетические механизмы заболевания.

×

About the authors

Arseny J. Gayduk

International Centre for Education and Research in Neuropsychiatry (ICERN), Samara State Medical University, Samara, Russia

Author for correspondence.
Email: a.j.gayduk@samsmu.ru
ORCID iD: 0000-0002-4015-3162

Head of the Youth Laboratory on Innovations in Neuropsychiatry, International Centre for Education and Research in Neuropsychiatry, Samara State Medical University.

Russian Federation

Alexey S. Sustretov

Email: a.s.sustretov@samsmu.ru
ORCID iD: 0000-0002-3021-2130

Daniil A. Kokorev

Email: d.a.kokorev@samsmu.ru
ORCID iD: 0000-0002-9991-6750

Alexey A. Kuznetsov

Email: talking.fish00@gmail.com
ORCID iD: 0009-0009-1737-6366

Xenia Gonda

Email: kendermagos@yahoo.com
ORCID iD: 0000-0001-9015-4203
Hungary

Alexander Sack

Email: a.sack@maastrichtuniversity.nl
ORCID iD: 0000-0002-1471-0885
Netherlands

Timur Syunyakov

Email: sjunja@gmail.com
ORCID iD: 0000-0002-4334-1601

Daria Smirnova

International Centre for Education and Research in Neuropsychiatry; V. M. Bekhterev National Medical Research Centre for Psychiatry and Neurology

Email: daria.smirnova.md.phd@gmail.com
ORCID iD: 0000-0002-9591-4918
SPIN-code: 8248-0194
Scopus Author ID: https://www.scopus.com/authid/detail.uri?authorId=55086067800

MD, Cand. Sci. (Med.)

Russian Federation, Samara; Saint-Petersburg

References

  1. Kessler RC, Aguilar-Gaxiola S, Alonso J, et al. Trauma and PTSD in the WHO World Mental Health Surveys. Eur J Psychotraumatol. 2017;8(sup5):1353383. Published 2017 Oct 27. doi: 10.1080/20008198.2017.1353383.
  2. Yassa MA, Stark CE. Pattern separation in the hippocampus. Trends Neurosci. 2011;34(10):515-525. doi: 10.1016/j.tins.2011.06.006.
  3. Guzowski JF, Knierim JJ, Moser EI. Ensemble dynamics of hippocampal regions CA3 and CA1. Neuron. 2004;44(4):581-584. doi: 10.1016/j.neuron.2004.11.003.
  4. Fox AS, Kalin NH. A translational neuroscience approach to understanding the development of social anxiety disorder and its pathophysiology. Am J Psychiatry. 2014;171(11):1162-1173. doi: 10.1176/appi.ajp.2014.14040449.
  5. Dieter JN, Engel SD. Traumatic Brain Injury and Posttraumatic Stress Disorder: Comorbid Consequences of War. Neurosci Insights. 2019;14:1179069519892933. Published 2019 Dec 31. doi: 10.1177/1179069519892933.
  6. Quinones MM, Gallegos AM, Lin FV, Heffner K. Dysregulation of inflammation, neurobiology, and cognitive function in PTSD: an integrative review. Cogn Affect Behav Neurosci. 2020;20(3):455-480. doi: 10.3758/s13415-020-00782-9.
  7. Ressler KJ, Berretta S, Bolshakov VY, et al. Post-traumatic stress disorder: clinical and translational neuroscience from cells to circuits. Nat Rev Neurol 2022; 18(5):273-288. doi: 10.1038/s41582-022-00635-8.
  8. Bromis K, Calem M, Reinders AATS, et al. Meta-Analysis of 89 Structural MRI Studies in Posttraumatic Stress Disorder and Comparison With Major Depressive Disorder. Am J Psychiatry 2018 1;175(10):989-998. doi: 10.1176/appi.ajp.2018.17111199.
  9. Afifi TO, Asmundson GJ, Taylor S, Jang KL. The role of genes and environment on trauma exposure and posttraumatic stress disorder symptoms: a review of twin studies. Clin Psychol Rev 2010; 30(1):101-12. doi: 10.1016/j.cpr.2009.10.002.
  10. Zhang K, Qu S, Chang S, et al. An overview of posttraumatic stress disorder genetic studies by analyzing and integrating genetic data into genetic database PTSDgene. Neurosci Biobehav Rev 2017; 83:647-656. doi: 10.1016/j.neubiorev.2017.08.021.
  11. Zhang L, Hu XZ, Yu T, et al. Genetic association of FKBP5 with PTSD in US service members deployed to Iraq and Afghanistan. J Psychiatr Res 2020; 122:48-53. doi: 10.1016/j.jpsychires.2019.12.014.
  12. Boscarino JA, Adams RE, Urosevich TG, et al. Genetic and Psychosocial Risk Factors Associated with Suicide Among Community Veterans: Implications for Screening, Treatment and Precision Medicine. Pharmgenomics Pers Med 2022; 14;15:17-27. doi: 10.2147/PGPM.S338244.
  13. Hu Y, Chu X, Urosevich TG, et al. Predictors of Current DSM-5 PTSD Diagnosis and Symptom Severity Among Deployed Veterans: Significance of Predisposition, Stress Exposure, and Genetics. Neuropsychiatr Dis Treat 2020; 16:43-54. doi: 10.2147/NDT.S228802.
  14. Tamman AJF, Sippel LM, Han S, et al. Attachment style moderates effects of FKBP5 polymorphisms and childhood abuse on post-traumatic stress symptoms: Results from the National Health and Resilience in Veterans Study. World J Biol Psychiatry 2019; 20(4):289-300. doi: 10.1080/15622975.2017.1376114.
  15. Li G, Wang L, Zhang K, et al. FKBP5 Genotype Linked to Combined PTSD-Depression Symptom in Chinese Earthquake Survivors. Can J Psychiatry 2019; 64(12):863-871. doi: 10.1177/0706743719870505.
  16. Young DA, Inslicht SS, Metzler TJ, et al. The effects of early trauma and the FKBP5 gene on PTSD and the HPA axis in a clinical sample of Gulf War veterans. Psychiatry Res 2018; 270:961-966. doi: 10.1016/j.psychres.2018.03.037.
  17. Kang JI, Kim TY, Choi JH, et al. Allele-specific DNA methylation level of FKBP5 is associated with post-traumatic stress disorder. Psychoneuroendocrinology 2019; 103:1-7. doi: 10.1016/j.psyneuen.2018.12.226.
  18. Jaksic N, Šabić Džananović E, Aukst Margetic B, et al. A Candidate Gene Association Study of FKBP5 and CRHR1 Polymorphisms in Relation to War-Related Posttraumatic Stress Disorder. Psychiatr Danub 2019; 31(2):269-275. doi: 10.24869/psyd.2019.269.
  19. Gelernter J, Sun N, Polimanti R, et al. Genome-wide association study of post-traumatic stress disorder reexperiencing symptoms in >165,000 US veterans. Nat Neurosci 2019; 22(9):1394-1401. doi: 10.1038/s41593-019-0447-7.
  20. Wang L, Zhang J, Li G, et al. The ADCYAP1R1 Gene Is Correlated With Posttraumatic Stress Disorder Symptoms Through Diverse Epistases in a Traumatized Chinese Population. Front Psychiatry 2021; 7;12:665599. doi: 10.3389/fpsyt.2021.665599.
  21. Zhang J, Li G, Yang H, Cao C, et al. The main effect and gene-environment interaction effect of the ADCYAP1R1 polymorphism rs2267735 on the course of posttraumatic stress disorder symptoms-A longitudinal analysis. Front Psychiatry 2022; 13:1032837. doi: 10.3389/fpsyt.2022.1032837.
  22. Kravić N, Šabić Džananović E, Muminović Umihanić M, et al. Association Analysis of Maoa and Slc6a4 Gene Variation in South East European War Related Posttraumatic Stress Disorder. Psychiatr Danub 2019; 31(2):211-218. doi: 10.24869/psyd.2019.211.
  23. Taylor MK, Hernández LM, Stump J, et al. Blast exposure interacts with genetic variant 5HTTLPR to predict posttraumatic stress symptoms in military explosives personnel. Psychiatry Res 2019; 280:112519. doi: 10.1016/j.psychres.2019.112519.
  24. Xiao Y, Liu D, Liu K, et al. Association of DRD2, 5-HTTLPR, and 5-HTTVNTR Gene Polymorphisms With Posttraumatic Stress Disorder in Tibetan Adolescents: A Case-Control Study. Biol Res Nurs 2019; 21(3):286-295. doi: 10.1177/1099800419838325.
  25. Yuan M, Zhu H, Li Y, et al. The DRD2 Taq1A polymorphism moderates the effect of PTSD symptom severity on the left hippocampal CA3 volume: a pilot study. Psychopharmacology (Berl) 2022; 239(11):3431-3438. doi: 10.1007/s00213-021-05882-z.
  26. Hoxha B, Goçi Uka A, Agani F, et al. The Role of TaqI DRD2 (rs1800497) and DRD4 VNTR Polymorphisms in Posttraumatic Stress Disorder (PTSD). Psychiatr Danub 2019; 31(2):263-268. doi: 10.24869/psyd.2019.263.
  27. Zhang K, Wang L, Cao C, et al. A DRD2/ANNK1-COMT Interaction, Consisting of Functional Variants, Confers Risk of Post-traumatic Stress Disorder in Traumatized Chinese. Front Psychiatry 2018; 30;9:170. doi: 10.3389/fpsyt.2018.00170.
  28. Zhang K, Li G, Wang L, et al. An epistasis between dopaminergic and oxytocinergic systems confers risk of post-traumatic stress disorder in a traumatized Chinese cohort. Sci Rep 2019; 17;9(1):19252. doi: 10.1038/s41598-019-55936-8.
  29. Castro-Vale I, Durães C, van Rossum EFC, et al. The Glucocorticoid Receptor Gene (NR3C1) 9β SNP Is Associated with Posttraumatic Stress Disorder. Healthcare (Basel) 2021 5;9(2):173. doi: 10.3390/healthcare9020173.
  30. Zhang K, Wang L, Li G, et al. Correlation between hypothalamic-pituitary-adrenal axis gene polymorphisms and posttraumatic stress disorder symptoms. Horm Behav 2020; 117:104604. doi: 10.1016/j.yhbeh.2019.104604.
  31. Qi R, Luo Y, Zhang L, et al. FKBP5 haplotypes and PTSD modulate the resting-state brain activity in Han Chinese adults who lost their only child. Transl Psychiatry 2020; 13;10(1):91. doi: 10.1038/s41398-020-0770-5.
  32. Swart PC, Du Plessis M, Rust C, et al. Identifying genetic loci that are associated with changes in gene expression in PTSD in a South African cohort. J Neurochem. 2023 Aug;166(4):705-719. doi: 10.1111/jnc.15919.
  33. Pape JC, Carrillo-Roa T, Rothbaum BO, et al. DNA methylation levels are associated with CRF1 receptor antagonist treatment outcome in women with post-traumatic stress disorder. Clin Epigenetics 2018 Nov 3;10(1):136. doi: 10.1186/s13148-018-0569-x.

Supplementary files

Supplementary Files
Action
1. JATS XML
Download

Copyright (c) Gayduk A.J., Sustretov A.S., Kokorev D.A., Kuznetsov A.A., Gonda X., Sack A., Syunyakov T., Smirnova D.

Creative Commons License
This work is licensed under a Creative Commons Attribution 4.0 International License.
СМИ зарегистрировано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор).
Регистрационный номер и дата принятия решения о регистрации СМИ: серия ПИ № ФС77-65957 от 06 июня 2016 г.


This website uses cookies

You consent to our cookies if you continue to use our website.

About Cookies